Так с гордостью, бесконечным почтением и восторгом отозвался исследователь-краевед Ярославской земли Ярослав Смирнов в своей книге «Жизнь и приключения Ярославцев в обеих столицах Российской империи» о поэте-гусляре Фёдоре Александровиче Кислове, взявшем в руки русские гусли - сладкозвучную лиру.
Крестьянский сын, музыкант-самоучка Федор Александрович Кислов был родом из старейшего в Ярославской области села Давыдково (ныне Толбухино) Романово-Борисоглебского уезда. Место это впервые упоминается еще во времена Иоанна Грозного. В XVII веке селом владели Стрешневы: царь Михаил Фёдорович Романов подарил его своему тестю Лукьяну Стрешневу, отцу царицы Евдокии. Здесь не раз бывал Пётр Великий. Он пожертвовал в местную Воскресенскую церковь святыню – напрестольный крест с частицами мощей.
Давыдково славилось своими традициями народной музыкальной культуры и песенного исполнительства, как сольного, так и хорового, особенно женского. Календарные и обрядовые песни звучали повсюду и в будни, и в праздники. Девушки пели, а парни сопровождали их партии игрой на музыкальных инструментах. В такой богатой благодатной звучащей среде сформировался музыкальный вкус и талант Федора Александровича. Он пытливо вслушивался в девичьи песни и достаточно быстро научился играть на свирели. Свой первый инструмент он смастерил себе сам. Это было несложно.
Слух о талантливом юном исполнителе быстро разошелся по округе и даже за пределами Ярославской губернии. О нем узнал граф Дмитрий Николаевич Шереметев. Когда-то отец графа Николай Петрович Шереметев также был поражен пением крепостной девочки Параши. Оценив по достоинству ее талант, он приложил все усилия, чтобы дать ей достойное образование и помочь стать певицей, блиставшей на подмостках театра. Широкому кругу читателей эта девочка известна как Прасковья Ивановна Жемчугова.
Оценив талант юного музыканта-самоучки, Дмитрий Николаевич выкупил Федора из крепостной зависимости и помог перебраться в Петербург, где тот стал заниматься торговлей и изучать музыку. В скором времени, когда Кислов достиг определенных музыкальных успехов, Дмитрий Шереметев подарил ему первые гусли, ставшие любимым инструментом исполнителя. Таким образом, род Шереметевых под спудом крепостного рабства смог разглядеть еще один талант, дал ему возможность свободно творить, благодаря чему мир обрел выдающегося музыканта.
Трепетное отношение к музыке и исполнительскому искусству Федор Кислов пронес через всю свою жизнь. Он искренне считал, что только тот может познать народную душу, кто любит музыку и владеет ею.
Кислова с упоением слушали любители. Звонкие струны оживали под его умелыми пальцами. Своей проникновенной виртуозной игрой он затрагивал самые глубокие и потаенные уголки души слушателей.
В 1906 году на Первой Всероссийской выставке музыкальных инструментов за виртуозную игру на гуслях Фёдор Александрович Кислов был награждён бронзовой медалью. Его талант был признан на высоком уровне.
В 1915 году вышел единственный «Сборник песен гусляра Ф.А. Кислова». Для создания своих авторских песен музыкант брал за основу поэтические тексты известных литераторов и изменял их согласно своим задачам. По составу и содержанию они приближались к народной форме и исполнению под гусли. Это отражалось и в поэтике произведений, и в музыкальном размере, и в упрощении рифмы, и в использовании фольклорной стилистики и лексики. Основная тематика песен Кислова – это размышления о жизни и смерти, о конце света, Страшном суде и спасении души, это возвышенная дружба, одиночество и честная бедность. А также красота земного мира и простого человека в нем.
Федор Кислов был знаком с поэтом Сергеем Есениным. Последний ценил его как исполнителя народной музыки. Вот как описывал в своих воспоминаниях встречу Есенина и Кислова писатель Николай Семеновский: «Есенин разрумянился от ходьбы, от весеннего воздуха. Расстегнув верхние пуговицы зимнего пальто и сдвинув на затылок круглую шапку с плисовым верхом, он щурился от солнца, от ослепительно блестевшего снега с синими тенями и что-то напевал. На крыльце одноэтажного дома мы позвонили. Нас встретил седобородый старичок в длинном сюртуке. Он весь лучился добротой, радушием. Увидев Есенина, обрадовался: – Серёжа, милости просим!» Далее автор вспоминает, как увидел большие гусли, стоявшие на черной лакированной подставке, как старый музыкант уселся на табуретку, как негнувшимися от старости пальцами он прикоснулся к зазвеневшим струнам и запел одну из своих песен. Были в репертуаре Федора Александровича и старинные русские песни, и плач Иосифа Прекрасного, и псалом царя Давида. А еще музыкант очень хотел научить Есенина играть на гуслях. И нет сомнений, что выдающийся поэт не подпевал грустные или радостные песни под игру выдающегося народного музыканта.
Конец жизни Кислов провел в Москве. Он был уже нездоров и нуждался в средствах. Там же он и скончался на руках своей дочери.
Земляк и близкий приятель Федора Александровича Сергей Николаевич Кошкаров говорил, что тот был одним из последних гусляров, которыми была так богата Древняя Русь. В наше время, когда традиции гусельной музыки возрождаются, наследие Федора Кислова представляет большой художественный интерес, и его задушевные лирические песни снова зазвучат в полный голос.
По материалам статьи Галины Колобениной «Давыдковский гусляр».
Фото: Кислов Фёдор Александрович
